фото показано с : usa.one

Нельзя сказать, чтобы статья в газете The Wall Street Journal (WSJ), где обсуждаются перспективы конъюнктуры на мировом рынке нефти и признается возможным рост ее цены до 150 долларов за баррель к 2025 году, «рванула на весь мир». Скорее, она заставила кое о чем задуматься. Большинство современных экспертов, выращенных на гормонах «Экономикс» и «теории равновесного рынка», скажут, что если мировое производство товаров и услуг падает, а объем денежной массы растет — как раз это мы и видим в современной «коронавирусной» экономике, — то стоимость единицы этих товаров и услуг должна повышаться. Для них это даже не правило, это — аксиома. Но всегда ли и везде эта аксиома работает? Или же она представляет собой некую абстракцию, сродни «средней температуре по больнице»? Да, в экономической реальности происходят совсем другие, нелинейные и парадоксальные процессы, когда повышение касается очень узкой группы товаров и услуг, в которой происходит взрывной рост цен и платежеспособного спроса. А в остальных группах уровень спроса снижается, цены, соответственно, падают, производство становится невыгодным, и все кончается кризисом той или иной степени тяжести… Теплее, теплее, совсем горячо! Центробанки продолжают накачивать рынки дополнительной ликвидностью, размеры которой доподлинно никому не известны. Оценки начинаются от планки в 6 трлн долл. и уходят до 10 трлн долл. Примерно такова высота «грозового фронта», непосредственно накрывающего сегодня мировую экономику. Казалось бы, это не столь катастрофично, поскольку мировой ВВП оценивается на уровне 100 трлн долл. Однако беда в том, что доля реального сектора (промышленности, строительства, транспорта, сельского хозяйства и т. д.) — от силы четверть этой цифры. А коэффициент мультипликации денежной эмиссии разного рода производными финансовыми инструментами (дериватами) — в пределах от 25 до 30. То есть налицо соотношение между эмиссией и ВВП не 1:10, а минимум 10:1 — стократная разница! Выдержит ли нынешний глобальный рынок такой перепад давлений — или треснет и взорвется? Надо признать, что вероятность взрыва стремительно растет, и вопрос из категории «если» уже перешел в категорию «когда». Опять же, оценки запаса прочности варьируют в достаточно широком диапазоне, но не уходят за горизонт 3–4 лет, а в большинстве случаев варьируют в пределах от полугода до года. Некоторые эксперты утверждают даже, что взрыв уже начался, просто его временно «прикрыли» пандемией COVID-19 и прямыми инъекциями «лошадиных доз» денежной массы. Отсюда естественным образом следует вывод о том, что говорить о ценах на нефть в долларах к 2025 году — слишком смелое допущение. Прежде всего потому что неясно, в каком виде к тому времени будет существовать сам доллар США — и будет ли он существовать вообще. То же самое касается и страны-эмитента этой валюты, то есть Соединенных Штатов. Если же речь идет о некоей замене современных долларов, да еще выраженных в золотом эквиваленте (примем за точку отсчета цену 1800 долларов за тройскую унцию), то прогноз WSJ означает, что баррель нефти к 2025 году будет стоить не более 2,6 граммов золота. Или, в обратной системе отсчета, за тройскую унцию золота можно будет купить не более 15 баррелей нефти. Это как раз медианное соотношение за последние полвека. Сейчас за тройскую унцию благородного металла можно купить ровно в три раза больше черного золота — 45 баррелей, причем такого соотношения до марта 2020 года за последние полвека не бывало никогда. Предыдущий «золотой пик» в те же 1800 долл. наблюдался в сентябре 2012 года, но тогда баррель нефти стоил 113 долл., то есть соотношение было 15,9, близким к среднестатистическому. А самая дешевая нефть зафиксирована в июле 1986 года, 9,56 долл. за баррель, но и золото тогда стоило «всего» 345 долл. за унцию: в тот момент соотношение золото/нефть было тоже аномально высоким, однако «не дотягивало» до 35. Это было время «сильного доллара» и «сильной Америки», вступавшей в период «однополярного мира» Pax Americana. Сегодня же мы видим не просто «слабый доллар», а тающий доллар. И при этом — «слабую нефть», что связано с падением реального сектора мировой экономики, и «сильное золото», которое искусственно ослабляется стараниями Всемирного золотого совета в Лондоне. Если представить соотношение «доллар—нефть—золото» в виде треугольника, то мы увидим, что его площадь стремительно уменьшается, и эта геометрическая фигура готова «схлопнуться», превратившись в отрезок. WSJ пытается убедить нас в том, что этого не произойдет — во всяком случае, до 2025 года. Динамика ситуации пока доказывает обратное, да и само появление такой статьи очень напоминает даже не знаменитую песенку «Все хорошо, прекрасная маркиза!..», а выступление президента России Бориса Ельцина незадолго до 17 августа 1998 года со словами «Никакой девальвации не будет». источник »

56 +