фото показано с : usa.one

В немецких СМИ разгорелась в последнее время нешуточная дискуссия, в эпицентре которой оказалась парадоксальная фигура историка и философа Ахилла Мбембе. Родившийся в Камеруне, преподававший в Йеле и Беркли, этот человек считается одним из самых влиятельных африканских интеллектуалов нашего времени. Он известен также и тем, что ввел в обиход понятие «некрополитика» — политика, которая определяет, кому — жить, кому — умереть. Мбембе прекрасно знаком и образованной публике в Германии: здесь были изданы некоторые из его книг, он удостоен престижных премий, а, кроме того, принимает активное участие в дискуссиях об укреплении авторитарных режимов по всему миру. Однако отношение к нему недавно изменилось после того, как его обвинили в антиизраильских настроениях и «релятивизации Холокоста». Уполномоченный немецкого правительства по борьбе с антисемитизмом Феликс Кляйн потребовал отменить участие Мбембе в фестивале культуры, заявив, что этот философ отрицает беспрецедентный характер Холокоста, а также поддерживает антиизраильское движение BDS. В самом деле, Мбембе нередко сравнивает израильский контроль палестинских территорий с режимом апартеида. В прошлом нередко бывало, что если кого-то обвиняли в отрицании права Государства Израиль на существование, этот человек сразу становился в Германии персоной нон грата. Однако в данном случае возникла дилемма. Мбембе – личность особо принятая в немецких СМИ. Если в срочном порядке нужен комментарий африканского интеллектуала по вопросам культуры и философии, в первую очередь обращаются именно к нему. К тому же постколониальная теория – это товар, популярный в немецкой научной литературе и в академических кругах. А отказаться от Мбембе – значит, отказаться и от самой теории в целом. Что же в этом случае делать? Болтать о колониализме и сопротивлении расизму, но выделять Израиль в особую «графу», не распространяя на него правила обсуждения постколониальной политики. Этот случай весьма необычен, поскольку немецкие политики и журналисты известны своим непримиримым отношением к любой критике в адрес Израиля. Однако историю с Мбембе можно рассматривать как внутренний парадокс, весьма характерный для общественной полемики в Европе и в США. В либеральных кругах усиливается чувствительность к расизму и превосходству белых. Но в то же время ослабевает приверженность к палестинской проблеме и борьбе с оккупацией. В Великобритании бывший лидер лейбористов Джереми Корбин получил значительную поддержку, но был назван опасным фанатиком, в основном, за свою антиизраильскую риторику. Израиль всегда играет по другим правилам. У нас расизм в отношении африканцев — более или менее официальная политика. По отношению к лицам, ищущим убежища в Израиле, власти даже не делают попытки притвориться, что жизнь чернокожих может что-то значить, и прибегают к намеренному разжиганию ненависти к африканским беженцам, иногда используя открытую риторику сторонников превосходства белых. Палестинское сопротивление вооруженным силам, полиции и насилию в ШАБАКе также классифицируется, как «поддержка терроризма». Израильское правительство знает, что в настоящее время практически нет эффективного препятствия любой политике, которую оно захочет проводить на оккупированных территориях. Максимум, что произойдет – прозвучат вялые осуждения из Европы. Именно в тот момент, когда по всему миру возрождается противостояние расизму, в нашей стране собираются реализовать сценарий, о котором полвека предупреждали левые: аннексия территорий. Наступает момент истины и, кажется, нет силы, способной предотвратить этот пагубный шаг. Расизм вызывает возмущение, оккупация – только зевоту. Существуют различные объяснения, проливающие свет на безразличие к судьбе палестинцев в мировом общественном мнении. Это связано с политическими изменениями в США и в Европе, распадом арабского национализма и слабостью палестинского национального проекта. И многих проект аннексии не особенно задевает. Объяснение этого парадокса может заключаться в том, что оккупация еще не стала дилеммой нравственного характера. Это – старая, пыльная политическая проблема. Она лишена визуализации, чтобы вникнуть в ее суть, надо хорошо знать историю и географию. Возможно, просвещенные, цивилизованные израильтяне также хотели бы признать свою историческую неправоту, расплатиться и встать на колени перед угнетенными. Проблема только в том, что в Израиле историческая несправедливость даже не приближается к своему концу. Становится только хуже. Невозможно заниматься преступлениями, совершенными в прошлом, поскольку они принадлежат настоящему и будущему. Следует признать: проблемы новой, эгоцентричной, политики отбросили палестинскую проблему на обочину общественного сознания как в Израиле, так и в мире. И все же, возможно, именно в этой ситуации у палестинцев в конечном итоге появится надежда. Возможно, все, что нужно, — это приспособить сопротивление оккупации к логике современной политической полемики. А расизм в отношении палестинцев представить, как вопрос образа жизни и культурной репрезентации.  Некоторые уже пытаются это сделать, перефразировав популярный в Америке лозунг: Palestinian Lives Matter. Не совсем успешно. Но, возможно, это все-таки произойдет, когда какая-нибудь молодая палестинка, экстравагантная веганка, живущая в Америке, окажется следующей «горящей штучкой» на Netflix. Офри Илани, «ХаАрец», М.К. На снимке: демонстрация противников аннексии. Фото: Мегед Гозани. источник »

85 +